26 октября Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» исполнилось восемнадцать лет. Не юбилей. В общем, рядовая календарная дата. Однако мы решили использовать и этот день рождения, чтобы рассказать о том, как создавалась организация и чем, собственно, были для нее прошедшие годы. Об этом разговор с бессменным президентом – депутатом Московской городской Думы С.А. Гончаровым.
— Сергей Алексеевич, как и почему возникла идея создания Ассоциации?
— Нужно начать с предпосылок. Их несколько. Первая — политическая. В конце 1980-х «Альфа» все чаще стала использоваться для решения не свойственных ей задач. В разных концах страны вспыхивали межнациональные конфликты, явившиеся следствием той глубоко порочной политики, которую проводил Михаил Горбачëв и его окружение. Для нас символом этого разрушительного курса стала командировка сотрудников Группы «А» в Вильнюс и штурм телебашни. Тогда погиб наш товарищ Виктор Шатских. От него отказался и президент — я, дескать, спецназ КГБ в Литву не посылал, и само руководство КГБ. Естественно, все это, сказывалось на моральном состоянии личного состава. Люди стали уходить из подразделения.
Вторая причина — социальная. На момент создания Ассоциации у нас были погибшие и умершие товарищи. Их семьи вынуждены были выживать без должной помощи со стороны государства и своего родного ведомства, которое, замечу, подвергалось одной реорганизации за другой. А тут галопирующая инфляция, уничтожившая накопления, если таковые, конечно, имелись. Шок без терапии. Люди оказались без средств к существованию, «на бобах». В этой тяжелой и унизительной ситуации нам не оставалось иного, как искать силу, способную взять на себя решение социальных проблем. Или же создать свою собственную организацию, не рассчитывая на кого-либо. Мы выбрали второе и не ошиблись. Конечно, те же ежемесячные пенсии, которые мы выплачиваем, не велики. Мы не толстосумы, сидящие на миллионах. Но деньги вдовам погибших выплачиваются регулярно, из года в год, без задержек. Тоже самое касается всего комплекса социально-медицинской и иной помощи, которую в состоянии оказывать Ассоциация. Огромное спасибо нашим ребятам, нашим партнерам.
— Сколько первоначально офицеров приняло участие в создании Ассоциации?
— Более ста. Точнее, 124 человека. В октябре 1992-го мы собрались и посмотрели, каков контингент наших людей, находящихся на гражданке, и что мы, собственно, можем — в итоге приняли решение о создании структуры. В то время мы почему-то сразу «окрестили» ее так, как она называется сейчас. Хотя многие склонялись к более лаконичному названию — просто Ассоциация «Альфа». Без «ветеранов».
— Почему?
— Ветераны в 35-38 лет — это молодые, здоровые и социально активные мужчины.
— Для общественного восприятия того времени это как-то странно, непривычно.
— Так и было. Люди далекие от военной службы в КГБ не могли понять, представить им было трудно, как мужчина в возрасте 38 лет мог стать ветераном. Для них ветеран это кто? — участник Великой Отечественной войны. А у него, этого нынешнего офицера, выслуги 27 лет, год за полтора. И грудь тоже в орденах. Боевых. Это давало нашим сотрудникам полное право избрать именно такое название. На первых порах нам, конечно, материально помогли наши же товарищи, которые уже были на гражданке.
— Вы верили в успех?
— Мы — да. Если говорить откровенно, немногие тогда верили в нашу затею. В то время создавалась масса всевозможных общественных структур, различных фондов, стремившихся зарабатывать деньги. История показала, что большинство из них сгинули без следа. Мы же выстояли и стали заметным явлением российской жизни.
— Скажите, когда вы только создавали Ассоциацию, было ли какое-либо противодействие со стороны властей, попытки помешать?
— Воспринимали нас как очередной проект, который никому не нужен. Проект, который не займет заметную нишу в политической в общественной жизни вздыбленной реформами стране. Конечно, никакого противодействия не происходило. «Хотите создавать? Создавайте…» Но не было и никакой помощи.
Приведу такой пример. Я обратился к главе Службы безопасности президента Александру Васильевичу Коржакову: «Саш, у вас же наверняка есть какое-нибудь списанное имущество — столы, шкафы, кресла и прочее. Помогите нашей Ассоциации». Обещание было получено. На этом дело и кончилось.
Не то чтобы я обвиняю… быть может, Коржакову было не до того. Просто нас воспринимали на уровне этакого клуба любителей пива или «диванной» партии. Никто не думал, что из этого проекта что-то получится.
— В настоящее время значительная часть Ассоциации составляют действующие сотрудники Управления «А» Центра специального назначения ФСБ России. Такая практика существовала изначально, она закладывалась в проект, или же возникла по ходу развития структуры?
— Она возникла «на марше». Как только Ассоциация стала набирать обороты, как только она стала набирать определенный общественный вес, а наши офицеры — появляться в прессе, в газетах и на телевидении, — возник интерес и со стороны действующих сотрудников. Это может показаться циничным, но ситуация в стране благоприятствовала этому. Увы! К нам постоянно обращались за комментариями — убийства, террористические акты, похищения людей… Все это позволяло нам постоянно находиться на слуху, в информационном поле.
Ведь кроме наших сотрудников мало кто знал все нюансы борьбы с терроризмом и организованной преступностью. Постепенно имя Ассоциации приобрело определенный позитивный образ, — образ людей, которые могут давать нормальные комментарии, профи своего дела, а не сомнительные или ангажированные суждения дилетантов.
— И при этом, заметим, комментарии с четких государственнических позиций.
— Мы этого никогда не скрывали. Тогда слово «патриот» для многих было ругательным. Что ж, мы этого не боялись и честно заявляли свои позиции.
Да, мы патриоты, поскольку защищать свое государство для нас дело чести. Сегодня мы не организация отставников, не некий «клуб по интересам», а сильное корпоративное объединение. У нас не только общее прошлое, но и общее настоящее. И, надеюсь, общее будущее.
— За эти годы предпринимались ли попытки расколоть организацию извне, растащить ее?
— Были. Наверное, будут и впредь. Надо говорить вполне откровенно: имя «Альфы» — это, если выражаться рыночным языком, мировой бренд. И со стороны рынка всегда будут попытки его коммерческого использования. С годами натиск только усиливается. Но наши корпоративные принципы выдержали испытание на прочность, и, надеюсь, выдержат его и в будущем.
— В Ассоциации «Альфа» собрались представители разных поколений спецназа КГБ-ФСБ. Не существует ли разрыва между представителями первого, второго набора, с одной стороны, и нынешней молодежью, которая буквально не вылезает из командировок — с другой?
— Пока эту связь удается сохранить. И она, думаю, будет существовать и в дальнейшем. Почему? Каждый служивший в нашем спецподразделении — вне зависимости от времени — остается офицером «Альфы». Этим гордятся все без исключения. И говорить о том, что кто-то сделал больше, а кто-то меньше — трудно. Хотя надо откровенно признать: тот объем работы, что выполняют ребята сейчас, это совершено не то, что испытывали офицеры Группы «А», допустим, в 1980-е годы. Другая страна, другой масштаб угроз.
Но ведь без уникального опыта 1980-х не было бы и нынешних побед. Как, в свою очередь, боевая практика тех же 1980-х стоит на мощнейшем фундаменте — штурме дворца Амина.
Существует общественный закон, согласно которому приобретение тех или иных элементов наследственных корпораций является формой «продолжения рода». Необходимо только искать пути правильного его использования и по возможности следовать ему. Если будет сохраняться преемственность, будет и живо наше подразделение под названием «Альфа».
— Спасибо за интервью. И — удачи, Сергей Алексеевич!
— Спасибо!

alphagroup.ru